Отвод бытовых сточных вод не был обеспечен. Сточные воды, смешиваясь с уличной грязью, образовывали большие лужи. Для повозок улицы были непроезжими. Дома, большей частью деревянные, располагались, как правило, близко друг к другу. При испарении нечистоты распространяли весьма неприятный запах. Гуси, свиньи и другой домашний скот сновали по улицам, отыскивая себе корм в нечистотах. Содержимое ночных горшков и помои выливались на улицу прямо из окон. Разумеется, дабы не «благословить» незадачливых прохожих, окатив их с головы до ног нечистотами, следовало трижды прокричать «Осторожно, вода!». По достоверным сведениям, устройство уборных в Париже относится только в началу XVI века.
Не лучше обстояли дела и в немецких городах. Часто из-за большого скопления грязи, покрывавшей улицы, горожанам приходилось носить деревянные башмаки или обувь на деревянной платформе. Вот как описывает город Гота того времени служитель церкви Муконий: «По улицам приходилось ходить в деревянных башмаках или на ходулях. Даже члены муниципального совета ходили на заседания в деревянных башмаках. Придя на заседание, они оставляли свои башмаки у входа в здание муниципалитета, и поэтому всегда можно было точно сказать, сколько человек пришло на собрание».
Даже самые высокопоставленные лица часто не были уверены в возможности проехать по улицам города. В неблагополучном состоянии улиц на личном опыте пришлось убедиться самому Фридриху III, который, несмотря на предупреждение о плохом состоянии улиц, торжественно въехал в город Тютлинген. Однако при въезде в город его лошадь по брюхо увязла в грязи, откуда ее и всадника с большим трудом удалось вытащить.
В более крупных городах, как, например, в Праге, Нюрнберге, Аугсбурге, к мощению улиц приступили лишь в XIV—XV вв. Большинство же небольших городов последовало их примеру значительно позже. О том, что вынуждены были предпринимать городские власти с целью улучшения санитарного состояния улиц, видно, например, из магдебургской городской хроники за 1425 г.: «...в этом году согласно указанию совета по городскому благоустройству близ большого каменного моста, переброшенного через реку, была выстроена общественная уборная. Все нечистоты из нее сбрасывались прямо в реку, что привело к значительному загрязнению реки в этом месте».
Плохо обстояли дела, по нашим современным понятиям, также и в средневековых замках. В большинстве этих рыцарских владений отхожие места выполнялись в виде башенных надстроек с наклонно устроенным стоком или в виде открытого снизу эркера, расположенного на наружной стене замка. При этом нечистоты стекали сначала по стене замка, затем вниз по холму, на котором он был расположен, и далее исчезали в низине. В таком состоянии находились средневековые города еще долгое время. Даже в XVII в. на улицах многих городов можно было видеть свиней, валявшихся в грязи на проезжей части. Они не только оскверняли улицы, но часто оказывались причиной падения всадников. Магистрат Берлина вынужден был в 1641 г. издать указ, по которому запрещалось выпускать свиней на улицы города. Но и после выхода этого указа состояние улиц ненамного улучшилось, и вслед за ним вышел новый, согласно которому каждый приезжавший в город за покупками крестьянин должен был на обратном пути нагрузить свою телегу нечистотами и вывезти их за пределы города. Предполагалось, что такое мероприятие позволит в какой-то мере очистить улицы от грязи.
Однако даже в Париже, о котором уже шла речь, к этому времени состояние улиц по сути дела не улучшилось. В одном из отчетов за 1697 г. мэр города жалуется на то, что жильцы домов продолжают выплескивать помои прямо из окон. Канализация появилась в Париже лишь во второй половине XIX в.
Примечательно также то, что пишет о Берлине Август Бебель в 1867 г.: «Санитарные условия были очень плохи. Канализации не существовало. В водосточных канавках, тянувшихся вдоль тротуаров, скапливались помои, и в теплые дни они распространяли зловоние. Общественных уборных на улицах или площадях не было. Для приезжих, и в особенности для женщин, это создавало невыносимые условия. Но и в домах уборные были невероятно примитивны. Однажды я пошел с женой в Королевский театр. Меня охватил ужас, когда я в антракте вошел в мужскую уборную. Посреди комнаты стоял огромный чан, а вдоль стены было расставлено несколько дюжин горшков, содержимое которых приходилось собственноручно выливать после себя в большой общий чан. Это было весьма по-домашнему и вполне демократично. Только после 1870 года Берлин перешел из состояния варварства в цивилизованное состояние и мог заслужить название столицы».
Еще более жуткую картину описывает Фридрих Энгельс, касаясь санитарного состояния улиц того времени: «...можно увидеть, как здесь, в одном только Лондоне, изо дня в день с затратой огромных средств выбрасывается в море огромное количество навоза. Какие же колоссальные сооружения необходимы для того, чтобы этот навоз не отравил весь Лондон! Даже сравнительно небольшой Берлин вот уже по крайней мере тридцать лет задыхается в своих собственных нечистотах».